В переходе на Китай-городе с утра большой людской поток, народ энергично заполняет присутственные места. На самом выходе из дверей, на углу стоит слепой дядька в возрасте, низенький, в спортивной шапке и стучит белой тростью. Пробегаю мимо, — нищих на Маросейке полно. Уже выбегая на улицу, слышу, он говорит в толпу:
— Помогите пройти.
Оборачиваюсь – желающих нет. Ну ладно, убираю планшет в рюкзак, подхожу к нему:
— Давай, отец, куда тебя отвести?
— В Макдональдс на Маросейке, знаете?
— Знаю, пошли.
— Где ступеньки, мне скажите.
— Хорошо.
Идем с ним какое-то время молча, приноравливаемся к ступеням и бордюрам. Потом он спрашивает:
— У вас английский никому не нужен?
— Нет, — говорю, — у нас все знают. А вы рекламу у Макдональдся раздаете?
— Я ничего не раздаю, — говорит он мне нравоучительно, — я даю частные уроки.
— Очень интересно. А где вы работали?
— Я работал в МИДе, — и называет еще с десяток контор.
— О, большой опыт. А из России не выезжали?
— Нет, но жил раньше в Англии, когда мне было 10 лет. В Блекпуле. Лондон как раз бомбили. 1944 год. Я делаю все виды перевода: синхронный, письменный, документы. Если нужно – обращайтесь.
— Вот Макдональдс, заходите. – сажаю его на кресло. Обменялись телефонами.
— Мне лучше звонить с утра, часов в восемь, потом я ухожу.
– Все, до свиданья. Михаил Георгиевич, я вынужден вас оставить…
— А вам интересна Индия?
— В незначительной степени.
— Я могу вас пригласить на культурные вечера…
— Спасибо, до свиданья!
Я оставил старого переводчика продвигать свои услуги в компании молодых хипстеров.
Теперь у меня есть связи в МИДе.
