Люди
На кемерском пляже, что по ту сторону от Стамбула, на Средиземноморье — полно русских. Тетки, мужики, дети, молодежь. Не слышно ни английской, ни немецкой речи. Посреди пляжа сидит сотрудник в красных трусах, протирает стаканы, предлагает «сочок» и непрерывно хвалит себя и ругает начальство. Говорит отрывистыми фразами, словно забрасывает камнями соседский огород.
— Ноги ополаскийвайте, а то я рассержусь!.. Мужчина, вы пиво на том пляже купили, а купаетесь здесь!.. Давайте жить дружно, а то не будете здесь больше купаться!.. Я все замечаю… Тут вообще главный (называет имя)… Самый богатый человек в Кемер… Два отеля, магазин, аптека — все его!.. Пиво, лимонад, сочок!.. Я четвертый год здесь работаю, все знаю… На следующий год буду в Стамбуле работать… Да, мне 38 лет, а все работаю… 24 часа в сутки… Вот сегодня в обед я должен был спать, а я тут был, работал… Потому что народу много… Начальство должно меня на руках носить, вот будет тут очередь в 50 человек, всем все дам, никто стоять не будет… Тут мой дядя работает, в прошлом году звонит мне — приезжай, работать будешь. Я собрался, а он опять мне звонит — не приезжай, другого взяли… А потом опять звонит — приезжай, не справляемся. Пиво, лимонад, сочок!.. Они меня на руках должны носить… Потому что они никто русский язык не знают… А я знаю… А кормят нас не так… Вот постояльцам мясо дают… Нам не дают мясо… Нет, дают, но мелкое… Вот сегодня курицу давали — ничего… А так — мы другое едим, они другое… Да начальство потому что дурацкое… У меня самовар есть… Я его дровами топлю… У меня кафе на рынке… Я в Тбилиси живу. Дочь взрослая… Из дома не выходит, не выпускаем ее… На 50 человек обед приготовить может, ты попробуешь… Сын боевой у меня… На рынке торгует, 14 лет ему… Я везде был. И в Москве, и везде… У меня двойное гражданство, я без визы могу в Россию приезжать… Азербайджанское второе… Я все замечаю… Пиво кто где покупает… Мужчина, вы почему не купаетесь, деньги охраняете? Я тут четыре года, ничего не украли…
Ну и так далее. Во время разговора он работает суетливую работу: машет тряпкой, переставляет стаканы. Все движения молодцевато-резкие, дерганые. У нас в «Пятерочке» был такой субъект: руками машет как мельница, всю мелочь разбросает мимо кассы, но плавно работать ему не позволяет внутренний жар.
Это пляжное хвастливое радио стало единственной тучкой, заслонившей яркое солнце турецкого отдыха. Вернувшись домой и проездив полдня по Москве, я с ужасом обнаружил, что отвык от хамства. От того, что все куда-то лезут, пихаются, плюют друг на друга, говорят в лицо неприкрытые гадости, аскают деньги после отсидки и все такое. Неделю нас окружали вежливые, корректные, достойные люди, которые и к нам относились как к достойным и порядочным людям. Не втюхивали дрянь, не пытались обмануть и обсчитать. Через день после приезда нас знали все окрестные торговцы, здоровались за руку и кормили Анюту фруктами и поили водой со льдом. Ну были, конечно, эмоциональные моменты, но ни одного — конфликтного.
Да, был один странный эпизод. Стою в очереди в супермаркете, много людей. Передо мной встает сопливый пацан, и, словно меня там не стояло, начинает болтать со своим солидным папкой. Я думаю — недоразумение, ща свалят. Нет, не тут-то было, стоят, болтают, меня оттеснили спинами. Я говорю:
— Дядя, ам рили сори но я тут стоял за теткой.
Он делает непонимающее лицо и думает — я отвалю ввиду отсутствия аргументов. Я настаиваю. Он просит повторить. Я — ничего — повторяю членораздельно: мол, воз стендинг некст ту зет леди. Отступает. Очень странный случай… Что-то вспомнился Кипр.
Звери
В городе полно живности: очень дружелюбные собаки, немного сумасшедшие коты, попугаи, омары в аквариумах, которых можно схватить за ус, утки, черепахи, рыбы в пруду, миллионы цикад — настоящий зоопарк.
Мопед
Сразу по приезде пошли арендовать мопед. Долго выбирали и приценивались, выбрали самый дешевый — симпатичную и пошарпанную ямаху времен очаковских и покоренья Крыма. В наем их сдает набыченный турок, который занимает угол в туристическом агентстве. Два его железных подопечных греются на солнце на пустой площадке у входа.
— Давай, — говорю турку, — показывай, куда жать.
— Вот, друг, так, — жмет на старт и крутит газ.
Я дергаю и нажимаю — глохнет.
Турок с трагичным лицом показывает как надо.
— Это легко, друг, вот так.
Ладно, осматриваю аппарат, внимательно спрашиваю — что где. Тут 50 положений ключа зажигания, который открывает багажник в седле, блокирует руль, включает зажигание и проч., — все положения сугубо интуитивные. Турок мучается, страдает, показывает, как надо убирать ноги, чтобы не упасть. Ездить советует строго в каске, чтобы не пристали менты и не спросили права категории «А», которых, конечно, нет. В итоге, говорю, ладно, пока.
— Друг, скажи, ты уверен в себе? Ты сможешь?
— Да, не волнуйся, — говорю и кое-как отваливаю. Почти сразу начались проблемы. Во-первых, дрынчик оказался очень тяжелым — килограмм под 200, в основном, за счет усиленной рамы, которая, правда, пригодилась почти сразу. Второе: мопед не работал на нейтральных оборотах. Т.е., он либо ехал, либо глох. Очень неприятно, когда стоишь на светофоре и начинаешь дергать зажигание на желтом сигнале. Дороги узкие, трафик большой, сзади тебе в спину начинает гудеть автобус, пока ты стараешься нажать на кнопку и выкрутить газ, причем так, чтобы не улететь в клумбу или чей-то бампер. Минут через десять, когда я, кажется, уже освоился, я пересек разделительную, чтобы развернуться и ждал, пропуская поток. Дождался, передавил газ и аппарат со свистом вылетел из-под меня, упал на бок, придавил все лодыжки и отлетел к обочине. Насколько могу быстро поднимаю, осматриваю, но если там и были новые царапины, то выглядели они как старые. Народ вокруг, видимо, перетрухал, я постарался не привлекать внимания и технично свалил.
Потом я не смог открыть седло, где, вроде бы, должна была лежать вторая каска и поехал в контору к трагическому турку. Сделал бодрый вид, говорю — все ок, но как открывается седло? Вот так, вот так, — говорит несчастный. Ок, говорю, спасибо. Собираюсь уехать, но зажигание не работает.
— Друг, это легко, — начинает он, но зажигание не работает и у него тоже. Он с ОЧЕНЬ трагическим лицом молча забирает у меня мопед, отгоняет его на место, идет за инструментами и что-то там ковыряет.
— Все, — говорит, — теперь газ не дергай, так работает.
Да, после этого мопед стал заводиться с кнопки и спокойно тарахтел на нейтралке. В целом он проявил себя как надежный и мощный драндулет, мы гоняли на нем по горам и долам, он уверенно тянул в гору две наши нелегкие задницы.
На следующий день, когда я его сдавал, говорю турку:
— Какой у него объем?
— Сто кубики.
— Отличный аппарат, хорошо тянет!
— Да, — ожил и расцвел бедный горемыка.
На этом дрынчике мы организовали наше продовольственное снабжение: я гонял на нем за водой, кефиром и пивом, т.к. в отеле нас кормили только дважды в день, а все остальное было платное.
Машина
На улицах все продают все: и свое, и не свое. Наверное, за процент. У ларька с фруктами крутится нахрапистый мужик, который задает много вопросов и раскручивает на экскурсии. Рядом стоит weperb самурай.
— Сколько машина стоит?
— Джип? На сколько дней?
Ну честно, джипом самурай кажется только на первый взгляд — это японский уазик, который в три раза меньше русского.
— На сутки.
— 50 долларов.
— За 40 отдадите?
— Договоримся.
Машины в округе все стоят 40 — 60 долларов в зависимости от новизны. На следующий день приходим за «джипом». Наш знакомый проводит нас в контору, где сидит очень европеоидный благообразный турок. Машину отдает за 50. Начинается долгое выяснение. Уличный разговорчивый агент уверяет, что предлагал за 50. Я напоминаю ему про «40 и договоримся». Он уверяет, что это ничего не значит. Я говорю, что слово нужно держать.
— Ну я же сказал «договоримся».
— Ну давай договариваться!
— Ну сорок пять!
— Сорок два.
Мужчины темпераментно обсуждают ситуацию, на уличном агенте недовольное лицо, видимо, он проторговал свой процент. В итоге, все ок, оставляем залог, за машиной приходим вечером.
Вечером нам вручает ее другой турок, который был в Ярославле и Иванове.
— Без пить. — подносит руку к шее.
— Да, конечно. Пошли машину смотреть.
Подходим.
— Друг, четыре фото на телефон с разных сторон.
— Нету у меня с собой телефона.
— Ну ладно, это моя машина, я свои царапины знаю. Это было, это было, — говорит он и тыкает пальцами во что-то невидимое. Аппарат выглядит как одна сплошная рана и распознать указываемые шрамы я не могу. В машине одно единственное стекло — лобовое. Крыши нет. Все дребезжит. Тахометра нет. Приборная панель не освещается. Двери можно не закрывать. Ремни безопасности вынимаются из защелок строго с боем и матюками. Сцепление и газ — юзер-френдли. Автомобиль нам очень понравился.
— Машина весит 600 килограммов. Больше семьдесят — не надо, а то будет так, — говорит турок и качая руками, показывает, как будет.
Пробую коробку, сдаю назад, возвращаюсь на исходную.
— Друг, ты уверен в себе? Ты сможешь? — Где-то я это уже слышал.
Вечером обкатываем ее по деревням, утром едем в Анталию.
Анталия
Дорога до Анталии — хорошая, скоростная, встречная отделена газоном, разметка четкая и новая, обочины аккуратные и в тоннелях обозначены отражателями. Все классно, только кольцевые перекрестки или развороты диковаты: по кольцу нельзя ехать непрерывно, все направления отсечены светофорами. Две дороги — четыре светофора. Там и сям — знаки «Стоп». По-турецки это «Dur». Ну а остановка — попросту «Durak».
В Анталии — огромный красивый пляж, который тянется вдоль всего города и упирается в порт. В центре — старые крепости, мечети и католические храмы. У одного к нам подошел пожилой прохожий, начал рассказывать историю руин, пойдем, говорил, покажу, где хороший вид. Обрадовался, что мы русские. Щипая себя за руку объяснял:
— Халф блюд — русски. Бабушка — из Москвы, мама из Болгарии.
Улицы в центре — узкие, припарковаться негде, в спину бибикают нетерпеливые водители. Вообще, тут все всем бибикают: общаются. Поставили машину в каком-то дворе, пошли гулять. Она нагрелась на солнце так, что мы натурально обварили себе тылы, когда вернулись. Ближе к порту улицы из проезжих становятся строго пешеходными, а-ля «Михаил Светлоф, шьорт поберьи». На берегу сбоку от порта — красивый парк имени кого-то. В центре — памятник типа нашего воина-освободителя, только какой-то безыскусный. Наверное, исламский заперт на искусство сказывается на техническом уровне.
В городе есть очень красивые улицы с высоченными пальмами и каменными арыками с водой. Можно увидеть километровые калашные ряды с шаурмой, вся еда выглядит вкусной и свежей. Щаурму делают в промышленных масштабах, замороженные заготовки привозят грузовиками, разогревают и готовят на гриле.
Ну а в целом — типичный город контрастов: яркие отели и прекрасное море, грязный рынок, аквапарк, океанариум, туристические улицы и окрестности попроще.
Короче
Мы пришли в агентство и попросили девушку дать нам самый дешевый тур, чтобы было море и вылет через пару дней. Отдали 25000 р., жалеть не пришлось, Кемер сильно понравился: идеальное место для русских, в том числе для семейного отдыха. Не надо учить язык, не нужна виза, очень чистое и красивое море, много пляжей, еда дешевле московской. Очень красиво. Будем скучать…
