В связи с кислотно-щелочным возбуждением первых телеканалов, дрожащих в предвкушении рекордных «контактах с аудиторией», вспомнил прекрасный кусок из ефремовского «Часа быка». Во избежание спешу заметить – не того Ефремова, который сейчас, а того Ивана Ефремова, который тогда.
Очень мало места отводилось показу и обсуждению новых проблемных постановок театра, пытавшихся уловить возникающие повороты и перемены в общественном сознании и личных достоинствах. Множество кинофильмов о кровавом прошлом, покорении (а вернее, истреблении) природы и массовых спортивных играх занимали больше всего времени. Людям Земли казалось странным, как могли спортивные состязания собирать такое огромное количество не участвующих в соревнованиях зрителей, почему-то приходивших в невероятное возбуждение от созерцания борьбы спортсменов. Только впоследствии земляне поняли существо дела. В спортивных соревнованиях выступали тщательно отобранные люди, посвятившие все свое время упорной и тупой тренировке в своей спортивной специальности. Всем другим не было места на состязаниях. Слабые физически и духовно тормансиане, как маленькие дети, обожали своих выдающихся спортсменов. Это выглядело смешно и даже противно. Похожее положение занимали артисты. Из миллионов людей отбирались единицы. Им предоставлялись лучшие условия жизни, право участия в любых постановках, фильмах и концертах. Их имена служили приманкой для множества зрителей, соревновавшихся за места в театрах, а сами эти артисты, называвшиеся «звездами», подвергались столь же наивному обожествлению, как и спортсмены. Положение, достигнутое «звездой», лишало ее или его всякой другой деятельности. Выступать в качестве артиста любому другому человеку, сумевшему самостоятельно достичь высот искусства, как на Земле, здесь, по-видимому, не удавалось. Вообще отпечаток узкого профессионализма лежал на всей жизни Торманса, обедняя чувства людей и сужая их кругозор. Возможно, это только казалось звездолетчикам в результате отбора событий и материалов информации. Только прямое соприкосновение с народом планеты могло решить этот вопрос.
В телепередачах и радиоинформации очень много внимания уделялось небольшой группе людей, их высказываниям и поездкам, совещаниям и решениям. Чаще всего упоминалось имя Чойо Чагаса, соображения которого на разные темы общественной жизни, прежде всего экономики, вызывали неумеренные восторги и восхвалялись как высшая государственная мудрость. Может быть, далекие от подлинной прозорливости гения, охватывающего всю глубину и широту проблемы, высказывания Чойо Чагаса в чем-то были очень важными для обитателей Торманса? Как могли судить об этом пришельцы, парившие на высоте шести тысяч километров?..
Конец цитаты. 1968 год.
Современный телек полностью укладывается в шаблоны, придуманные едва не в середине прошлого века, причем не только нашими, но и «ихними» фантастами.
Можно долго щелкать кнопками, но везде тебя будут склонять к пищеварению и «чувствованию».
«Создай эмоцию», «чувственные ощущения», «сделай мир ярче», «добавь красок», «наслаждение» — стандартный рекламный набор, можно еще насобирать. Все это дополняется передачами про хаванину, одёжу, тренды, «истории успеха»: залушки, ставшие моделями и модели, ставшие женами футболистов. Плюс путешествия: «Сантьяго – город, который полностью захвачен эмоциями и страстью. Тут не хочется думать, а хочется поддаться шоппингу, порыву и покупать, покупать, не задумываясь».
С одной стороны – правильно: не кино же про Чапаева всем показывать? С другой: как-то сильно диссонирует политическая установка на инновационность, выращивание талантов и информационная повестка. Менты, бандиты и ДТП. В утренних каналах показывают сюжеты про то – как работает футбольный тотализатор и на что можно ставить. Потом они орут – ой, давайте закроем все суперслотсы. Слотсы закрыли, зато во всех пятерочках – автоматы по обмену железных денег на чувственные ощущения.
Ругают «Рашку» – нет русских ноутбуков, нет так необходимых для «2048», одноклассников и энгри берц мобильников, нет роботов и высокоточных станков. Есть плохие результаты ЕГЭ. Есть «Голос», «Один в один», «Точь в точь» и прочие битвы хоров.
Короче – сначала нужно перестать петь хором, потом как-то решить вопрос с вечно обоссаными туалетами, популяризовать науку, технологии и поэзию, и потом потихоньку делать мобильники, роботов и тачки.
