Вкратце: чтобы встать на учет в новой поликлинике, нужно «сняться» со старой. Т.е., ехать туда и открепляться. Теперь главное: если ты не прикреплен ни к одной поликлинике (как, например, Анюта моя), то – внимание! – надо все равно ехать в поликлинику «на районе» и брать у них справку о том, что там не обслуживаешься. Москва, 21 век, полдень, блять, человечества.
Тварь я дрожащая или право имею? Имею, с гордостью думаю я всякий раз, когда ценой неимоверных усилий и времени удается добиться очередной справки, бумажки или отметки в этой бумажке. Каждое такое достижение говорит о том, что теперь у тебя есть законное, заслуженное, признанное на государственном и международном уровне право, ну не знаю… показать менту паспорт и не слышать: «Пройдемте-ка, у вас тут регистрация просрочена». Или там, право на медицинское обслуживание. Прав на него, действительно, есть, оно подтверждено целым полисом гигантской страховой конторы, которая имеет по этому поводу какой-то государственный бакшиш.
Однако, чтобы это право реализовать, нужно разбегаться и биться башкой в бронированные амбразуры. Собственно медицинское обслуживание скрыто от его получателя стальной, многолинейной, глубоко эшелонированной обороной из клерков всех уровней: от ничтожных, но напыщенных на местах, до сверхпредставительных в министерствах. Эта командная вертикаль сделает все, чтобы ты до этого самого обслуживания не добрался. Чтоб не было у тебя условий пройти не то что комплексную диспансеризацию, а просто сделать анализ крови. Что ты! Что ты! Если каждый начнет анализы сдавать, — это что же будет! Это людям не нужно. Людям нужен свет в конце тоннеля, надежда и хорошее отношение. Все это обеспечивают вечерние новости, где под бравый звон колоколов товарищ Зейналова, захлебываясь, рассказывает о вновь открытом перинатальном центре в далекой деревне. Херня. Как в той деревне рожали на печке, так и будут.
На всех углах открыты клиники, полуклиники, недоклиники и центры молекулярной диагностики. Даже у нас в соседнем подъезде есть такой центр. Люди вынуждены платить, иначе не получается. Причем, ладно, медицина – затратная и вечно прогнившая система. Но это касается всего. Получить или обменять паспорт, забрать машину со штрафстоянки, — можешь делать сам, но мучительно и бесконечно или можешь «подключить людей», и все получишь сразу и быстро, но за деньги. Таким образом, прав у нас – как говна за баней, но главное из них – крепостное.
Что-то все это мне напоминает Войновичевскую «Москву 2042», где «первичное вторично, а вторичное первично.
«И это свершилось! В исторически сжатый период коммунизм построен в
пределах Москвы, которая стала первой в мире отдельной коммунистической
республикой (сокращенно МОСКОРЕП).
— Простите, — сказал я, я не совсем понял. Москва больше не входит в
состав Советского Союза?
— Не только входит, но по-прежнему является его географической,
исторической, культурной и духовной столицей, — гордо сообщил Смерчев. — Но
наш любимый Гениалиссимус со свойственной ему прозорливостью разработал
теорию, по которой возможно мирное сосуществование двух общественных систем
в пределах одного государства.
— Ага! обрадовался я тому, что начал кое-что понимать. — Это, значит,
как в Китае. Они тоже в свое время разработали теорию двух систем.
Видимо, я сказал что-то не то. Члены делегации как-то странно
переглянулись.
— Ну зачем так говорить? — возразил отец Звездоний.
— Да, улыбнулась Пропаганда Парамоновна, — от вашего заявления
попахивает метафизикой, гегельянством и кантианством».
Завтра поедем за анютиным полисом и сниматься с учета будем. Заранее представляю этот цирк.
